Воспоминания о походе на Южный Урал в феврале 2004 года.

Автор: Рома Бутов, 24.01.2005 03:00
Просмотров: 3065

В догонку к отчету - рассказ о походе.

Воспоминания о походе на Южный Урал в феврале 2004 года.

Началось все с моего решения взяться за руководство лыжной школой в нашем турклубе. Прочитав новичкам курс лекций и проведя несколько практических занятий, подготовили новое поколение туристов-лыжников к суровому испытанию – походу второй категории сложности.

Нельзя не познакомить вкратце с участниками. Перечислю всех в порядке расположения в палатке. Итак, справа от входа в спальнике-двушке спали Виталик Елисеев – завхоз-печник и Ваня Иващенко по прозвищу Олень, легкоатлет по жизни. Ближе к центру в спальнике – тройке жили летописец нашего похода Андрей Костюк, немногословный богатырь Юра Катков по прозвищу Терминатор и потомственная туристка Олеся Щербинина. За ними расположились реммастер Илья Андреев, самая ответственная участница Оля Липгарт и фотограф Саша Ляхов, известный некоторым как Александр II. Ну и в командирском углу обитали закаленная полярным холодом норильчанка Ира Ковтуненко и я, руководитель в этом походе Роман Бутов.

Как всегда незаметно подкрался день отъезда, и, запихав недошитые шмотки в рюкзак, пришлось ехать на вокзал. Спасибо провожающим за напутствия, пожелания и главное – за шоколадных Дедов Морозов. Наконец, поезд тронулся, мы открыли пиво и достали пирожки – поход начался!

Следующий день шла обычная поездная жизнь – взвешивали снаряжение и продукты, шили, ели и спали. Проснувшись утром по будильнику, вгляделся в темноту за окном. Прямо от рельсов уходили вверх цепи живописных холмов – вот мы и на Урале. В сумерках эти горки показались довольно суровыми и неуютными. Через пару часов мы прибыли на станцию Вязовая, здесь нам выходить. Стоянка всего две минуты, поэтому, как мы ни торопились, я, покидая вагон последним, выпрыгивал из уже набирающего скорость поезда. Поезд поехал дальше к Челябинску, а мы остались одни на платформе. Начался

 

Первый день.

 

Станция Вязовая окружена со всех сторон горами. Очень похоже на поселок Слюдянка на Транссибе, только озера Байкал не хватает. Вскоре подошел автобус до Катав-Ивановска, в него мы и погрузились. Поездка в автобусе доставила массу положительных эмоций. Погода была прямо как в марте месяце: солнце заливало все вокруг, казалось, что солнечный свет можно унести с собой в рюкзаках. А обступившие дорогу горки хоть и не уходят за облака, но зато довольно круты и иногда чернеют скальными выходами и обрывами. Примерно через час наша автобусная экскурсия закончилась на автостанции и надо было искать транспорт до поселка Верхний Катав, так как рейсовый автобус уходит вечером, а нам хотелось все-таки уже сегодня выйти на маршрут.

После довольно продолжительных поисков транспорта мы договорились доехать на УАЗике-буханке за 500 рублей + 10 литров бензина. Наша группа из десяти человек расположилась в буханке довольно плотно, в два яруса, кто сидя, кто лежа, кто в обнимку с рюкзаками и лыжами. Мне, как командиру, уступили место рядом с водителем. Во время поездки я через стекло наблюдал, как подпрыгивал на ухабах спрессованный в салоне народ. Каждая неровность на грунтовой горной дороге сопровождалась дружным криком находящихся на верхнем ярусе, хрипом и стонами менее везучих товарищей на нижнем ярусе и треском лыж под ними. Я даже придумал такое развлечение: по глубине появившейся на дороге ямы пытался определить громкость звуков, издаваемых товарищами за перегородкой. Водитель рассказал, что хорошая погода стоит только второй день и что снега в этом году мало.

Остановились мы у поворота на бывшую узкоколейку, здесь и начинается наш маршрут. Попрощавшись с водителем, размяли затекшие конечности и стали надевать лыжи. Хоть и провели мы несколько практических выходов в Подмосковье, но все-таки некоторые участники соединялись с лыжами почти полчаса. Наконец, все надели рюкзаки и заскользили по буранному следу, который идет по дороге. Двигались небольшими переходами, группа сильно растягивалась – все-таки первый день, первые шаги под тяжелыми рюкзаками. Иногда лес впереди расступается, и тогда виден хребет Зигальга – наше первое препятствие на маршруте.

Через три перехода настало время сворачивать с дороги налево в лес. Теперь по очереди тропим по целине. Снега действительно немного, поэтому тропежка глубиной всего сантиметров 15. Снег здесь – перекристаллизованная крупка, как в Саянах. А вот лес очень неприятный – поросль на месте старых вырубок. Приходится сильно петлять, продираться через сомкнутые ветви молодых берез и осин. Солнце уже заходит за горизонт, а нормальный лес все не начинается, нет ни одной сушины. Начинает смеркаться, решаем бросить рюкзаки, и, пока подойдут отставшие товарищи, налегке поискать дрова. Побродив вокруг, сушину, как и вообще нормальный хвойный лес, мы не нашли. Что ж, придется попробовать растопить печку и приготовить ужин на всяком гнилье и сучках. Разгоревшийся костер вселил оптимизм, а скоро стараниями Виталика пошел дым и из печной трубы. Как ни странно, горело все, что мы насобирали в округе, даже береза.

Но вот вроде все, что надо, сделали – шатер поставили, дров заготовили, можно залезать в теплый капроновый дом. Проведя краткий семинар по правилам поведения в шатре, приступили к ужину. Дежурный Саша не подвел, каша получилась вкусная, а спирт, купленный на Белорусском вокзале, еще больше улучшил настроение. Наступило самое приятное время в лыжном походе – чай, песни под гитару, обмен впечатлениями, шутки-прибаутки. Но скоро мы уже легли, расположившись по спальникам, накрылись одеялом-конденсатором и задули свечу. Завтра будет тяжелый день. Спокойной ночи.

 

Второй день.

 

Распорядок дня мы установили такой: в 5-15 просыпается дежурный, в 6-15 он будит участников и приносит в шатер завтрак, в 8-15 выходим. Саша Ляхов – человек опытный, поэтому приготовил завтрак он вовремя, и проснулись мы точно по расписанию. Позавтракав, стали собираться. Конечно, первый подъем дался не очень легко, да еще и ремонтировали крепления Олесе, поэтому с выходом мы задержались на полчаса.

Идем прямо вверх по протропленной вчера лыжне на наш первый перевал, крутизна склона постоянно увеличивается. Скоро определились лидеры и аутсайдеры нашего забега. Естественно, впереди оказались более-менее знакомые с лыжным туризмом участники. А отстают Олеся и почему-то Ваня. Прошли три перехода, за это время вся группа вместе еще ни разу не собиралась на привале. Я, чтобы подбодрить отстающих, после каждого перехода возвращаюсь на пару сотен метров назад, пока не встречу всех, кто идет сзади. Основная причина отставания классическая – лыжи назад едут. Особенно тяжело Олесе на ее пластиковых лыжах.

Оглянувшись назад, можно уже сквозь деревья увидеть долину, по которой мы шли вчера и хребты по другую сторону реки Катав. Заметно набираем высоту, от этого поднимается и настроение. На пути встретили так называемую каменную реку – язык крупной осыпи, спускающийся из-под горы Шелом. По камням идти проще, так как лес тут не растет. Зато перекристаллизованный снег то и дело осыпается между валунов, и лыжи скребут по камням. Наконец склон стал заметно круче, приходится идти серпантинами. Устроили привал. Уже середина дня, а до перевала еще далеко, вернее, высоко. Сидим уже минут двадцать, а Олеси еще не видно и не слышно. Придется опять спускаться, узнавать, в чем дело. Увидев Олесю, я чуть не заплакал – она шла уже без лыж, мужественно переползая с камня на камень. Оказалось, что крепления на подъеме совсем не держат, да еще и пластиковые лыжи отдают. Причина понятна – не испытанные ни на одном практическом выходе крепления ломаются в первые дни похода. У меня с собой оказалась лыжная мазь, намазав Олесе лыжи, решили половину проблем. А крепления починим на привале.

Вернувшись, обнаружил, что участники, заждавшись, стали готовить обед – молодцы! Подошла Олеся, мы с Ильей стали совершенствовать конструкцию ее креплений. После обеда идти стало веселее. Лес становится все реже, склон – круче, значит, близок перевал. Самого перевала не видно из-за леса, зато видна гора Шелом, которая прямо над нами. Олеся говорит, что исправленные крепления держат нормально, а подмазанные лыжи уже не отдают. Что ж, есть шанс сегодня все-таки дойти до перевала, на который, кстати, я изначально планировал взойти до обеда. Отстававший с утра Ваня разогнался – тропит впереди, только успевай за ним по готовой лыжне.

Набрав высоту, идем теперь на перевал траверсом влево. Впереди видны красивые скалы-останцы на хребте Зигальга. Наконец лес кончается, и почти виден наш перевал, до которого теперь всего несколько сотен метров (естественно, не по вертикали). Решили здесь все собраться, а пока подойдут отстающие, облазили близлежащие валуны. Во всей красе видна гора Шелом. Взойти на нее у нас уже не получится, сегодня надо еще спуститься с перевала, а день уже заканчивается.

Во время всех этих ожиданий произошло одно неприятное событие. Катаясь от скуки вверх-вниз по склону, я заметил, что мои часы Casio Pro Treck бесследно исчезли с запястья. Немедленно начались поиски в районе группы камней, в которые я по неосторожности въехал во время катания. Занятие это казалось абсолютно безнадежным, так как часы могли упасть вообще-то где угодно, да и найти их в метровой толще камней и снега напросто. Но на счастье в этот момент наступило то ли 16, то ли 17 часов и мои Casio просигналили откуда-то из глубины знакомым пиканьем.

Поиски обрели новый смысл. Окружившие место раскопок товарищи давали советы, тыкая в следы моего падения. Еще через полчаса копания в снегу надежда найти часы стала опять угасать. Было принято решение дожидаться очередного сеанса связи в начале нового часа. И тут, на всякий случай копнув где-то немного в стороне от предполагаемого места потери, я в снежной массе увидел свои часы!!! Радости не было предела. Кстати, последние участники к этому моменту только показались из-за перегиба.

Собравшись, наконец, все вместе, мы вышли-таки в направлении уже видимого перевала. Перевал представлял собой поросшее кривыми березками плато. Крутым заснеженным склоном смотрел на нас так и не покоренный нами Большой Шелом, а по другую сторону от него в хребте Зигальга виднелась красивая остроконечная вершинка.

Невидимое за Шеломом солнце уже, видимо, собралось садиться, а нам еще нужно спуститься с перевала. Спуск имел самый настоящий взрослый вид – крутой, с буграми и участками скользкого фирна. К счастью, сложный участок был всего метров 50 по вертикали, а дальше склон становился все положе. Но для незнакомых с техникой спусков новичков и это оказалось серьезным препятствием. Чтобы не терять зря время, я оставил Сашу следить за участниками, а сам спустился искать место для ночевки. Отличное место нашлось с началом сумерек – полянка как раз по диаметру шатра, а рядом – тонкая сушинка, место для костра и сухие нижние ветки елей.

В порядке технического мастерства сверху, светя фонариками, скатывались наши лыжники и сразу принимались за обустройство лагеря. Несмотря на тяжелый и долгий день, все были веселы и довольны спуском. (Это меня очень удивило. В своем первом лыжном походе я обычно после спусков разговаривал односложно, и ко мне боялись подходить.)

На вечернем совете в шатре день был признан удачным, несмотря на отставание от графика. Ведь многие из нашей команды прошли свой первый перевал, а это, согласитесь, очень важно! 

 

Третий день.

 

Утренние сборы прошли без неприятных происшествий, и спустя два часа после подъема мы уже катились дальше в сторону реки Катав и хребта Машак. Однако скоро склон стал положе, и катание плавно перешло в тропежку. Через переход мы пересекли буранный след, который – увы! – шел траверсом склона и с нужным нам направлением никак не совпадал. Попрощавшись с дорогой, потропили дальше.

Появившиеся впереди заросли ивняка намекнули на близость реки, и скоро мы долбили палками ненадежный лед, оценивая возможность переправы на другой берег. Река была покрыта льдом, присыпана снегом и местами вырывалась наверх промоинами. Идти по льду легче, чем тропить в лесу, поэтому я решил попробовать пройти немного по реке в нужном нам направлении (то есть вниз по течению) и потом уже переходить на другой берег. Вначале это удавалось, но через сотню метров я, идя первым, пару раз провалился в снеговую кашу возле берега и, достав в очередной раз до воды, решил, что пора перейти на другую сторону.

Взобравшись на метровый обрыв, почистили лыжи и стали углубляться в лес. На очередном привале, разглядывая заиндевевшие лица товарищей, заметили, что стало гораздо холоднее, чем утром. Видимо, сказывается явление тепловой инверсии - холодный воздух опускается в долины, поэтому на хребтах заметно теплее, чем в низинах. Подбодрив себя такими рассуждениями, стали дальше забираться на склоны хребта Машак, ощущая, как с каждым метром подъема действительно становится теплее.

Я тем временем пытался определить, в каком месте мы выйдем на серпантин бывшей узкоколейки. Никаких ориентиров, кроме самой узкоколейки, на карте не было, и оставалось только тропить, двигаясь вверх и забирая вправо.

Откуда-то из долины Катава донеслось тарахтение Бурана. Ничего хорошего встреча с его наездником нам не сулила – наверняка он имеет какое-либо отношение к Южно-Уральскому заповеднику, в котором мы незаконно находились, и у нас могли возникнуть неприятности. Паниковать не стали, но на всякий случай придумали объяснение нашему здесь присутствию – мол, хотели на Иремель попасть, заблудились, и т. д.

Наконец, впереди показался просвет, и мы вышли на насыпь бывшей узкоколейки из Катава в Белорецк. Летом здесь, видимо, идет обычная грунтовая дорога, а сейчас, как и ожидалось, мы увидели накатанный буранный след. Следующая наша задача – найти обозначенную на карте дорогу, которая выводит наверх и дальше идет в нужном нам направлении – траверсом в сторону Ямантау. Дорога, судя по карте шестидесятых годов, примыкает к узкоколейке, и, чтобы не тропить через лес, мы по буранному следу скатились немного вниз. Дальше узкоколейка все круче спускается вниз, набранную с трудом высоту жалко терять, и мы снова пошли траверсом через лес, в надежде устроить обед на нужной нам дороге. Дорогу мы должны были пересечь через пару сотен метров, однако ничего, кроме поросли на месте старых вырубок, мы не встречали. Дойдя до нормального леса, поняли, что за сорок лет здесь многое изменилось, и на дорогу нам рассчитывать не приходится. Зато мы вполне могли рассчитывать на обед, и скоро мы раскладывали горячий суп и резали колбасу.

После обеда продолжилось восхождение на неприступный хребет Машак. Направление то же – вверх и немного вправо. Идти тяжело, снежная крупа осыпается между поваленными деревьями, приходится скрести лыжами по стволам. В одной из таких коряг у меня застряла лыжная палка, и с нее соскочило кольцо. Десятиминутные поиски ничего не дали; вспомнив, что, в отличие от чуть не потерянных вчера часов, кольцо не сигналит каждый час, я отправился догонять товарищей. В этот день так же слетело и другое кольцо, но, к счастью, его удалось найти.

Мы ползли и ползли наверх, и, наконец, наше упрямство было вознаграждено. Широкая охотничья лыжня вела прямо вверх, в нужном нам направлении. Вот это удача! Хотя у охотников своя логика построения маршрутов, и лыжня могла куда-нибудь свернуть.

По готовой лыжне, радуясь такому подарку, я быстро побежал вперед. Лыжня была спусковая – это заметно на поворотах. Поэтому на подъеме приходилось энергично работать руками. По пути увидел поставленный на ветке капкан. К сожалению, добычи в нем не было – только приманка. Немного поволновался за шедших следом товарищей, но, решив, что на третий похода день яма желудка еще не заставит их полезть в капкан, успокоился.

К счастью, лыжня никуда не свернула, а вывела наверх хребта. Дальше она шла по плоским верхам хребта в нужную нам сторону. Здесь лес сменился полями, и видна стала осыпная вершинка. Я решил без привала пройти как можно дальше и заняться устройством бивака.

Лыжня понемногу пересекла наискось линию водораздела и стала идти в том же направлении, но уже чуть спускаясь на другую сторону хребта, в долину Юрюзани. Пришла пора сходить с лыжни, которая нам так помогла, да и остановиться на ночь уже пора – солнце почти село. Походив кругами между нескольких одинаковых сушин, так и не найдя лучшую, скинул рюкзак возле одной из них. Впрочем, с дровами тут проблем быть не должно. Пока прыгал на лыжах, утаптывая площадку под шатер, подошли остальные.

Снега здесь заметно больше, чем на местах предыдущих ночевок. У нас была специально изготовленная к походу костровая сетка, и мы решили, что настало время ее испытать. Немного помучались, соотнося взаимное расположение сетки и кострового тросика. Закончив бивачные хлопоты, все, кроме дежурного Виталика, залезли в шатер в ожидании ужина. Ожидание затягивалось, видимо, с дежурством возникли какие-то проблемы. Внезапно раздавшийся в тишине уральской ночи мат Виталика заставил нас вылезти из палатки. Оказалось, что вылетевший из костра уголь пережег веревку, крепящую костровой трос, и каны с нашим почти готовым ужином перевернулись! Оправившись слегка от шока, принялись в чунях на босу ногу помогать Виталику. Вылившуюся кашу запихали обратно в кан, а чай стали кипятить заново.

В итоге день все-таки завершился ужином, и настало время посмотреть перед сном в карты. Наше положение удалось четко определить – ориентирами служили вершины, видимые во время последнего перехода. Измерив расстояние до горы Ямантау, я обнаружил, что за завтрашний день мы вполне можем дойти до запланированного места следующей ночевки и догнать график похода. С этими светлыми мыслями мы и легли спать.

 

Четвертый день.

 

Подъем, завтрак, сборы лагеря – постепенно мы привыкаем к этому новому распорядку дня. Наш путь сегодня целый день идет траверсом хребта Машак, с небольшими подъемами и спусками. Место ночевки находилось на юго-восточном склоне хребта, недалеко от линии водораздела, и движение мы начали, не меняя высоту. Дальше стали забирать вправо и вверх, чтобы через плоскую вершину горы Ягодной перевалить на другой склон хребта. Взобравшись наверх, закончили первый переход у группы красивых скал. Отсюда отличный вид на Большой Шелом, наш первый перевал и хребет Нары, тянущийся параллельно хребту Машак.

Покорив по очереди самый высокий камень и вволю нафотографировавшись, приспустились немного вниз, чтобы обойти идущие сверху скалы. На небольшом спуске не упали очень немногие. Дальше движение по хребту стало очень размеренным и в хорошем смысле однообразным. Шаг-другой, шаг-другой… сменился первый… привал… шаг-другой… Путь лежал среди сменяющих друг друга участков леса и болот, слева от нас уходили вверх плоские вершины хребта. Сложных препятствий нам не встречалось, каждый шаг приближал нас к цели, погода была хорошая, несмотря на появившиеся вдали облачка, и поэтому настроение было отличное, шлось легко и быстро.

То ли от сухой погоды, то ли от высокого темпа всем хотелось пить. Но снег есть нельзя, а обед устраивать еще рано. На очередном привале Олеся заявила, что у нее началось обезвоживание. С трудом успокоили Олесю и убедили убрать аптечку, которую она было достала. Я тем временем пытался определить наше местоположение, чтобы решить, когда устраивать обед. Вершины в хребте были все похожи друг на друга, границы леса со времен издания карты уже сильно изменились, и поэтому каждый раз я исходил на всякий случай из самых пессимистических оценок. Пессимистические оценки говорили, что мы не прошли еще и четверти пути и что обедать сегодня вообще не стоит.

Однако в итоге все-таки удалось достаточно точно сориентироваться, и переход было решено закончить обедом. Но для этого нужны еще и дрова, а пока мы шли по березовой рощице без единого хвойного дерева. Доползя, наконец, до пихтовых островков, скинули с огромным облегчением рюкзаки.

Горячий обед отлично восстановил силы. Место было красивое – редкий лесок, выше по склону – голые осыпные вершины, а на небе – солнце, которое уже четвертый день щедро делилось с нами светом и иногда теплом. Олеся всех удивила, достав свой сюрприз – три банки консервированных фруктов! Еще во второй день, когда я помогал Олесе донести рюкзак, я заметил, что он не намного легче моего. Теперь понятно, в чем дело. Еще Олеся делилась со всеми сахаром, который она сама не ела, но на всякий случай взяла. Имея в распоряжении такой десерт из мандаринов и киви, просто необходимо было достать спирт, что мы немедленно и сделали.

С новыми силами поспешили дальше. Вскоре надежных ориентиров снова не стало, и оставалось только гадать, соотнося вершины в хребте с картой. Наконец, настал волнующий момент – за очередным перегибом над макушками деревьев показался знакомый по фотографиям профиль Ямантау. Забавно смотрелись облака, похожие на стаю летающих тарелок. Долгожданный вид вершины вдохнул новые силы, и сотню метров я почти бегом тропил в направлении горы.

Пейзаж становился все более горным - леса стало меньше, а на снегу появился уплотненный ветром наст. Иногда при движении на таких участках в толще снега знакомо ухает, словно от нашего присутствия недовольно вздыхает хребет Машак. Солнце, несмотря на наши просьбы, опускается все ниже, и все тяжелее становится идти. Желающих потропить уже совсем немного, и меняемся мы чаще. Очень сильно волнуют облака, появившиеся днем и теперь все больше наползающие прямо на Ямантау.

Предпоследний переход привел нас к замечательному месту. Среди пихт и берез росли несколько кустов рябины, сверху донизу осыпанные красными ягодами. Немедленно начался досрочный ужин подвернувшимся нам подножным кормом. Рябина была перемороженная, не сильно кислая и очень вкусная. Вволю наевшись, набили гроздьями карманы анораков и пошли дальше. По пути мы также там и тут встречали рябиновые заросли.

Сегодняшние мытарства решили закончить постановкой лагеря в островке елей на краю большой поляны. Отсюда отлично видна Ямантау и окружающие хребты. Вечер подарил нам потрясающую картину облаков, подсвеченных закатом.

Удачный день, наш вход в намеченный график похода, красивое место ночевки, надежда на успешное завтрашнее восхождение – все это пьянило не меньше, чем спирт. Правда, спирта за вечер было выпито тоже немало, ведь надо как-никак задобрить богов, чтобы они пустили нас завтра на вершину. После первых тостов большинство товарищей отказалось от дальнейшей релаксации и дальше пили только я и Саша, предваряя каждый прием невразумительными речами и закусывая замерзшими консервами из банки. Наконец, Ира вложила меня в спальник, прогнала Сашу, и скоро начался

 

Пятый день.

 

Подъем мне дался очень нелегко. К счастью, сборы ограничивались выдергиванием из шатра лыж и палок, потому что сегодня целый день уходит на радиальное восхождение на Ямантау. Естественно, первый взгляд – на небо: благоприятствует ли восхождению погода? К огромной радости, Ямантау видна, как на ладони и, кажется, ждет нас. Хоть нам и не надо полностью укладывать рюкзаки, но дела все же нашлись. Надо взять с собой теплые вещи, аптечку, ремнабор и перекус. А снятый шатер надо придавить оставленными вещами на случай ветра.

Наконец, мы вышли, и, не теряя высоту, тропим дальше траверсом склона. Несмотря на почти пустой рюкзак, идется почему-то тяжело. Саша пожаловался, что утренний чай разбавил вчерашний спирт и теперь его (Сашу) шатает. Через полперехода внизу показалась просека ЛЭП, поворачивающая под прямым углом. Направление ЛЭП совпадает с нашим, и мы спустились, чтобы идти дальше по просеке. Постепенно стало заметно, что погода все же не идеальная. На открытом пространстве просеки дует холодный ветер, жутковато завывая в железных опорах. Да еще и солнце скрылось за облаками.

А мы все идем и идем от опоры к опоре, постепенно набирая высоту. Устроили привал нескоро после выхода, ведь без груза можно идти и подольше, а отдыхать поменьше. Место, где мы находимся, как будто срисовано из старой детской книжки о Советском Союзе. Горы, тайга и проложенная здесь зачем-то дорога вызывают в памяти часто слышимые когда-то в детстве слова – пятилетка, геологи, БАМ… Кажется, что за очередной опорой вот-вот покажется, например, уткнувшийся в сугроб вездеход и люди в ушанках. Но вместо вездехода видна лишь следующая опора ЛЭП, за ней – еще одна, и так далее.

Когда от идущих одна за другой опор стало уже рябить в глазах, пришло, наконец, время сворачивать с просеки. Передохнув, двинулись через лес в направлении горы Караульная. Во время этого перехода у меня первый раз за поход порвался тросик в креплениях. Пришлось изобретать замену из запасного троса, который был, к сожалению, без пружины. А убежавшие вперед товарищи тем временем преодолевали очередное препятствие – траверсировали склоны горы Караульная. Готовая лыжня постепенно вывела на довольно крутой склон и шла без потери высоты, обходя деревья то сверху, то снизу. Снега заметно больше, чем на месте нашей ночевки, и лыжня в некоторых местах утоптана почти до колена. Место здесь очень красивое – между деревьями лежат присыпанные снегом камни, через ветви просвечивает солнце.

Здесь же мы столкнулись с загадочным явлением из области животного мира. Дело в том, что нашу лыжню то и дело пересекали идущие сверху вниз неглубокие параллельные канавки, похожие на маленькие лыжни. Как будто какие-то зверьки катались тут на горных лыжах. До чего же я удивился, когда увидел, что канавки эти действительно животного происхождения! Это следует из того, что в некоторых местах такая канавка заканчивается и продолжается идущими вниз следами, или наоборот – следы сменяются этой лыжней. Видимо, мыши или еще какие местные грызуны таким образом экономят силы, спускаясь по своим мышиным делам с горок. Этот процесс, наверное, выглядит крайне забавно. Представьте: бежит такая мышка, набирает, значит, разгон и тут – плюх! – и уже катится вниз на пятой точке.

На привале мы здорово повеселились, обсуждая этот феномен, а также попробовали придумать уменьшительно-ласкательную форму от слова лыжня. Сошлись на том, что искомое слово – лыжонка. Потом перекусили сухим пайком и попытались разгадать надпись на куртке Олеси – RV3DDZ, если я не ошибаюсь. Олеся растолковала смысл этих загадочных букв, только я не запомнил. Если вам стало интересно – спросите Олесю.

Как ни приятно лежать в полартечке на рюкзаке, а надо идти дальше. Теперь мы движемся по перемычке между горой Караульная и Ямантау. Надо отметить, что подобные альпинистские термины в этих горках имеют несколько иной смысл. В нашем случае перемычка представляла собой поросшее кривыми березками плато.

Постепенно Ямантау приближается, заслоняя все больше горизонта. Вот и последние кусты остались сзади и теперь перед нами только голое плато между Ямантау и соседней горой. Под ногами скрипит твердая, облизанная ветрами корка наста, а мы идем на видимую впереди седловину.

Как обычно, грозная на вид издалека, гора при подходе к ней легла и теперь выглядела довольно безобидно. Не доходя до седловины, решили начать подьем. Склоны Ямантау везде почти одинаковой крутизны, покрыты жестким фирном и крупной осыпью. На предложение подняться на лыжах, чтобы потом прокатиться вниз, группа ответила решительным отказом. Хотя пешком действительно подняться будет и проще, и быстрее. А покататься еще успеем. Утеплились как следует, я впервые за поход надел пуховку. Пришпилив рюкзаки воткнутыми лыжами, поползли наверх. Наст все-таки не держит, проваливаясь через раз, поэтому выбираю путь по камням. Но чем выше, тем прочнее становится наст. В некоторых местах пришлось с силой цепляться за склон рантами бахил – довольно круто и скользко, а зарубаться нечем.

На склонах с одной стороны видны развалины какого-то геологического сооружения, а с другой – почему-то не дотянувший до вершины триангулятор. В конце подъема меня подхватывает снизу сильный ветер. Очень хорошо, что ветер дует в спину и не мешает подъему. И вот впереди уже виден не склон, а обширное вершинное плато. Направляюсь к возвышению на нем. Ветер тут такой, что приходится крепко держать лыжную палку, чтобы ее не унесло. Возвышение оказалось облепленной снегом кучей камней, рядом – тур и обогнавший всех Ваня. Поздравив друг друга с восхождением, отправились в экскурсию по плато. Ничего примечательного, кроме остатков какого-то барака, бочек и всякого мусора, мы не нашли.

В туре оказалась записка местных спасателей, которые здесь были в прошлом году. Взамен записки оставили в туре кусок перевальной шоколадки. С высшей точки Южного Урала открывается отличный вид на окружающие горки. А на небе со всех, кажется, сторон к нам надвигаются облака. Над головой они проносятся с огромной скоростью, да еще и в разных направлениях. Не стихает ветер, так и норовящий унести у нас то рукавицу, то фотоаппарат. Товарищи один за другим показываются на краю плато и идут к нам. На вершину поднялись все, даже приболевший сегодня Андрей. Молодцы! Сфотографировались вместе и, прихватив брошенную предыдущими восходителями бутылку из-под шампанского, пошли на спуск.

Оставленные лыжи и рюкзаки были на месте, и мы двинулись в обратный путь. На лыжне мы не растеряемся, поэтому каждый идет своим темпом. Облака все же не скрыли солнце, и оно, заходя, приятно светит в спину. От удачного восхождения настроение отличное, и обратный путь кажется легким и приятным. Тем более, мы приближаемся к месту ночевки, где будет теплая печка и вкусный ужин. В-общем, сегодня был самый красивый и богатый на положительные эмоции день похода.

Придя на место, быстро поставили оставленный шатер и за ужином стали делиться впечатлениями. Если считать по дням, мы прошли половину похода, да и от графика мы теперь не отстаем. Но, чтобы не расслабляться, решили, что экватор будет завтра на перевале.

 

Шестой день. 

 

Выход команды состоялся почти без происшествий. Первой собралась и вышла, как обычно, Оля. По готовности участники, ведомые Олей, поползли по знакомой лыжне в сторону Ямантау, а потом, метров через сто-двести, свернули влево и потропили вверх, серпантинами набирая высоту. Я выходил в числе последних, подбадривая задерживающихся товарищей. Дождавшись, когда почти все собрались, я тоже вышел на штурм перевала. Незадолго до меня вышла Олеся, и через сотню метров я увидел: во-первых, нашу свежую лыжню, отходящую от вчерашней лыжни наверх, а во-вторых, Олесю, только что прошедшую нужный поворот и удаляющуюся по вчерашней лыжне в сторону ЛЭП, горы Караульной и Ямантау…

На крики Олеся не отзывалась, пришлось, бросив рюкзак, бежать вдогонку. Направив Олесю на путь истинный, я тоже стал подниматься по нужной лыжне наверх. Склон стал круче, и наш путь стал пролегать по крупной осыпи, засыпанной снегом. Лес стал реже, и наверху завиднелись причудливые фигуры из скал. Но смотреть приходится в основном под ноги, постоянно выбирая путь в нагромождениях камней.

Но все же блуждание среди каменных лабиринтов закончилось, и постепенно выполаживающийся склон вывел нас на перевальное плато. Пройдя немного до начала спуска, остановились на привал. Нас окружал прекрасный пихтовый лес, причем каждое десятое дерево было сушиной. Впереди, в сторону спуска, видны верховья долины Юрюзани, а также хребет Кумардак. Но мы не торопимся спускаться – еще не подошел Андрей. Надо собраться всей командой, потому что спуск достаточно сложный и может случиться что угодно. Пока расслаблялись в ожидании Андрея, стали придумывать название перевалу. Решили назвать его Сушняк за обилие сушин, а также в память о вчерашнем утре.

Наконец, подошел Андрей, который занимался в лагере починкой лыжной палки. Надев рюкзаки, заскользили по еще не очень крутому склону вниз. Скоро склон стал круче, и катание превратилось в настоящий слалом между тесно стоящими деревьями. Когда спуск пересекают присыпанные снегом осыпи камней, слалом сменяется фристайлом и прыжками с трамплинов. Фотоаппарат почти не убираю за пазуху: после каждого поворота поджидаю наших начинающих лыжников и через несколько секунд фиксирую торчащие из снега задницы не вписавшихся в поворот неудачников. В результате подобралась забавная коллекция фотографий.

Кстати, место здесь просто обалденное: в красивом лесу разбросаны скальные выходы и камни, по-прежнему ярко светит солнце… Последняя ступень спуска – самая сложная, представляет собой крутой склон с крупной осыпью. Походив траверсом туда-сюда, лучшего варианта спуска не нашли. Пришлось продолжить фристайл, который благополучно завершился на освещенной солнцем поляне.

Ожидая товарищей, разделись до пояса, яркое солнце и отсутствие ветра позволяют. Ваня побрился, рискуя навлечь приход плохой погоды. И вот все опять в сборе, и, надев рюкзаки, мы потропили к реке Юрюзань. Окружающие пейзажи по-прежнему не дают убрать фотоаппарат. Широкое дно долины покрыто редкими соснами, разделенными каменными россыпями. Видимо, здесь река делится на множество проток и притоков. Очень похоже на Кавказ.

Лес постепенно сгустился, река оказалась плотно зажата между берегами. По карте сложно сказать, где мы находимся. Река делится на множество одинаковых рукавов, и очередной изгиб реки можно найти на карте в нескольких местах. Но и без карты пока все понятно: идем себе вниз по реке, ни о чем не думаем. За очередным изгибом русла откуда-то справа подошла лыжня. Понадеявшись, что по готовой лыжне мы дойдем как минимум до Иремеля, мы, естественно, обрадовались. К сожалению, радость была преждевременной… Но пока что все хорошо – по лыжне идется быстрее, да и направление не надо выбирать. Пройдя немного по лыжне, остановились на обед. Позволили себе расслабиться и немного выпили за лыжню и за того, кто ее нам оставил.

Дальше лыжня немыслимо петляет между рукавами реки, то и дело переваливая через разделяющие протоки холмики. Но в целом получается короче, чем если идти по руслу. Видимо, оставивший лыжню охотник очень хорошо знает местность. В результате лыжня вывела нас на высокий правый берег реки, которая стала заметно шире и, видимо, здесь уже не делится на протоки.

После привала продолжили идти по лыжне, которая вдруг стала понемногу отходить от реки. Но, полагая, что по лыжне идти все-таки лучше, чем без нее, мы метр за метром взбирались на хребет Кумардак. Опомнились, только когда в просветах деревьев почти видны стали вершины хребта. Лыжня, судя по направлению, вполне могла вести через хребет Кумардак в поселок Арша, а нам туда не надо. Как ни жаль набранной высоты и потерянного времени, а пришлось все-таки спускаться наискосок обратно к реке. Выйдя на Юрюзань, потропили прямо по руслу и через некоторое время встретили надежный ориентир – здесь река делится на две протоки. Посмотрев в карту, мы сильно огорчились. Ведь отсюда до предполагаемого места ночевки несколько переходов. А если отстать сегодня от графика, то на следующий день мы не дойдем до избушки, в которой мы надеялись с комфортом переночевать.

Напуганные таким положением вещей, мы решили идти сегодня до темноты, чтобы завтра догнать график похода. Чтобы темнота настала пораньше, решили идти быстрее, чем обычно. Первого меняем чаще, через сто-двести шагов, а тропить ему приходится интенсивно, почти бегом. Скорость передвижения группы, естественно, выросла. Таким образом мы пробежали переход, начались сумерки. Место для ночлега выбрали на ровном левом берегу, без проблем нашли несколько сушин.

Опять же для исправления сегодняшней ошибки завтра решили выйти пораньше на час, чтобы пройти лишний переход. А чтобы подольше поспать, нам нужно быстро поставить сегодня лагерь. Воодушевленные этим, за бивачные работы мы принялись с огромным энтузиазмом. Два топора работали в бешенном темпе, пила раскалялась докрасна, а печку Виталик разводил, еще не сняв лыжи. В итоге с момента прихода на место ночевки до начала ужина прошел ровно час – приятно, что за несколько дней похода участники уже многому научились.

 

Седьмой день. 

 

Как и планировали, поднялись сегодня пораньше. Собираемся и выходим с места ночевки по готовности, в этот раз заблудиться негде. Мороз дает о себе знать – в течение первого перехода все густо покрываются инеем. А солнце еще нескоро выглянет из-за обступающих русло деревьев… Стараемся идти быстро, чтобы успеть сегодня дойти до вожделенной избушки. Да и мороз расслабляться не дает.

Все переходы в этот день похожи друг на друга. Неширокую реку обступают низкие берега с темной тайгой. По сторонам смотреть не на что, зато приходится смотреть под ноги – лед иногда проваливается, и тогда приходится обходить опасные участки по берегу.

Через переход после обеда мы подошли к развалинам поселка Юрюзань. Собственно, правильнее было бы сказать: подошли к развалине поселка Юрюзань, потому что уцелел только один остов каменного дома, и больше ничего. Не задерживаясь, пошли дальше по буранному следу, который вскоре зашел в лес и… закончился, повернув обратно. Немного огорчившись, вновь сошли на лед уже поднадоевшей нам реки. Большую излучину решили обойти по правому берегу. Здесь идти сложнее - все завалено камнями, заросло кустарником. Пройдя километр по этим долбеням, мы вылезли на высокую террасу берега Юрюзани.

Снова тропим. Сменившие лес поляны намекнули о близости избушки, на карте, кстати, не обозначенной. Стали попадаться и другие признаки близости жилья – стога, следы от снегохода, саней и копыт. Естественно, избушка показалась, когда силы уже совсем кончились.

Избушек оказалось две – одна из них только строится. А другая, чего мы совсем не ожидали, оказалась натоплена, дверь в нее неплотно прикрыта, а на пороге мурлыкала кошка. Правда, хозяина в избе не оказалось. Решили, что он отлучился по каким-то делам и вернется сегодня ночевать.

Пришлось ставить шатер. Правда, избушка все равно была бы мала для десяти человек. Вечером вокруг шатра ходила любопытная кошка, но внутрь мы ее не пустили, побоявшись, что ей понравится и она уйдет с нами.

 

Восьмой день.

 

C утра дежурю я. Видимо, близость жилья заставила забыть о том, что на улице зима, и из палатки я вылез в одной полартечке почти на голое тело. Когда я дошел от шатра к костру, конечности слушались меня с трудом, а кожа лица, видимо, была синей. На нашем термометре было -27° - самая низкая температура в нашем походе. Боясь, что обратно в шатер я уже не дойду, принялся колоть щепки и разжигать костер. Зажечь его удалось, когда в коробке осталось три спички. В-общем, дежурство не получилось образцовым.

Но с выходом медлить не стали, и авангард в составе меня, Оли и Виталика двинулся по буранному следу вдоль реки. Нам нужно было, пройдя немного таким образом, повернуть направо и подниматься на хребет Бакты, в котором расположен очередной наш перевал. Поэтому, встретив отходящую вправо старую лыжню, мы не замедлили на нее свернуть. Предусмотрительная Оля нарисовала на снегу стрелки.

Тут-то и совершил я серьезную ошибку. Конечно, нужно было дождаться остальных, так как отходящую от буранного следа лыжню можно и не заметить. Но мы начали подниматься вверх, отыскивая заметенную снегом лыжню. Пришло время привала. Когда после долгого ожидания ни один участник не подошел, я спустился до поворота и стал изучать следы. Увиденное заставило расстроиться. Свежие следы лыж и палок вели мимо поворота, дальше по буранному следу! Набрав в легкие побольше воздуха, я бросился догонять ушедших по ложному пути товарищей. Одновременно я пытался определить, сколько человек здесь прошло, и когда они решат сделать привал. Следы от лыжных палок, как мне показалось, оставили два или три человека. И то хорошо, что не все еще прошли.

Свежие следы все шли и шли по дороге, но расположившихся на привал участников не было видно, хотя от места ночевки было уже около трех километров. Дорога подошла к реке и по мосту перешла на другой берег. Здесь следов от лыж стало гораздо больше – их, видимо, оставили местные жители из близлежащей деревни Александровка. Погоня за заблудившимися участниками совсем выбила из сил, к тому же я был сильно озадачен – дорога через мост вела совсем в другую сторону от нужного нам направления. Как можно было уйти по ней, я не понимал и начал сомневаться, дошли ли они до этого места. Также я пытался определить, кто из наших участников прошел поворот лыжни, да еще и без привалов ушел в совсем не нужном направлении. Над этими загадками я ломал голову, бродя вокруг моста и всматриваясь в многочисленные следы.

Но другого выхода не оставалось, как идти дальше. Дорога вышла из леса на поля, и я увидел вдалеке движущуюся точку. Снова бросился догонять. Вскоре я узнал Олесю, и тут на креплении у меня порвался тросик. Бросив лыжи, я побежал, проваливаясь в настовую корку. Кричать Олесе было бесполезно – это я уже знал. Олесю я все-таки догнал. От очередной спринтерской дистанции мне совсем поплохело, и я еле выговорил, чтобы Олеся оставила рюкзак и догнала идущих впереди участников. В надежде, что теперь-то все благополучно соберутся, я отправился обратно, приладив кое-как тросик. Дойдя до места привала, я огорчился второй раз за день. Дело в том, что на меня смотрели восемь из девяти участников и, естественно, спрашивали, где Олеся. Ваня, которого я, признаться, больше всех подозревал в побеге, тоже был на месте.

Решение оставалось одно – отправить кого-либо из участников вдогонку за Олесей. Спасать Олесю выпало Ване. Я отдал ему один комплект карт, договорились встретиться на просеке, пересекающей дорогу. А я остался расспросить о том, что же на самом деле случилось, и до конца осмыслить ситуацию – все эти погони друг за другом у меня уже не укладывались в голове.

По готовности все вышли к назначенной точке сбора – месту пересечения дороги и широкой просеки. Оттуда тоже можно выйти на перевал, а Ване с Олесей будет проще возвращаться. Я вышел последним, а, подойдя к просеке, увидел всю группу в полном составе. Мы начали готовить обед и расспрашивать Олесю о ее злоключениях.

Олеся оказалась незаурядной спортсменкой: догоняя несуществующих участников, она добежала аж до поселка Александровка. К счастью, в поселке она встретила местного жителя, который сказал ей, что никаких туристов мимо не проходило. Отправившись обратно, Олеся была встречена Ваней.

Порадовавшись счастливому завершению этого происшествия и пообедав, мы все-таки начали подъем на перевал. Поднимались прямо по просеке, которая постепенно сменилась цепью полян и вырубок. Склон пологий, а пейзаж унылый: сплошные вырубки и поросли, над которыми поднимаются и прямо-таки бушуют на просторе уцелевшие почему-то от вырубки лиственницы-гиганты. Постепенно выполаживаясь, склон перешел в поросшее лесом плато – это и есть перевал. Нашли обозначенную на карте дорогу и по ней начали спуск.

Спуск оказался гораздо интересней, чем подъем. По дороге разогнались на лыжах до головокружительной скорости. Хорошо еще, что не пропустили развилку дороги и просеки, по которой нам двигаться дальше. Здесь нас и застали сумерки. Где искать дрова, было непонятно, потому что кругом был лишь березовый лес и вырубки. Даже поваленных берез, как в первый день, не было. Разбредясь по лесу, чудом нашли сухую тонкую лиственницу, так что ночевка все же получилась теплой. Вечером подводили итоги и строили планы на завтра. Из-за почти потерянного сегодняшнего дня нам, видимо, придется отказаться от восхождения на Иремель и уж тем более от прохождения перевала между Большим и Малым Иремелем. Отложив окончательное решение на завтра, легли спать.

 

Девятый день.

 

В утренних сумерках мы вышли по просеке в направлении Иремеля. Погода начала портиться: небо заволокли облака, окружающие вершины выглядели крайне непривлекательно. Перед нами виднелся Иремель. Низкие пологие горы туристы часто называют пупырями. Иремель, наверное, не тянет даже на такое определение – это, скорее, слегка выпуклый в середине блин. Справа от него виден состоящий из острых пирамидок хребет с веселым названием Синяк. А сзади, откуда мы пришли, можно увидеть наш перевал и хребет Бакты. Место же, где находимся мы, крайне унылое. Опять те же вырубки до горизонта и растущие кое-где лиственницы.

Надеясь вырваться скоро из царства вырубок, мы тропили под горку по просеке, пропадающей среди полян. Свернув с просеки влево и преодолев несколько холмов, мы вышли к ручью с труднопроизносимым названием. Двигаясь вверх по нему, можно достичь водораздела, за которым долгожданный спуск в поселок Тюлюк – конечную цель нашего маршрута. Так мы и шли правым берегом этого ручья несколько переходов, сокращая расстояния до конечного пункта нашего путешествия. По пути видели сосну-мутант: необычайно разветвленную и разросшуюся. Перейдя на другой берег ручья, мы встретили идущую вверх лыжню.

По лыжне сразу стало идти гораздо быстрее, несмотря на то, что то ли лыжня была спусковая, то ли оставивший ее охотник активно использовал камуса. Петляя между соснами, лыжня постепенно отклонялась от выбранного нами направления на перевал, и взбиралась все выше на склоны Иремеля. Но и такой путь для нас пока подходит, и я решил набрать высоту по готовой лыжне, а потом траверсом выйти на водораздел, ведущий в Тюлюк. Через некоторое время склон стал выполаживаться, превратившись в терассу, деревья расступились, и стало хорошо видно по сторонам. Очень сурово выглядел хребет Бакты. Отсюда видно, что кроме седловины, с которой мы вчера скатились, других простых перевалов через хребет незаметно – всюду крутые каменные долбеня, поросшие вдобавок криволесьем.

Было самое время остановиться на обед, да и место хорошее. Стали постепенно подтягиваться товарищи, Ваня и Юра занялись дежурством. Несмотря на то, что дежурных было двое, обед созревал крайне медленно. Я, Саша и Виталик, дожидаясь обеда, принялись допивать последнюю бутылку спирта, а остальной народ чистил лыжи, валялся на рюкзаках и радовался очередному погожему дню и скорому завершению похода. Тем временем дрова в костре начали догорать, за новыми дровами дежурные безуспешно пытались отправить друг друга, но, к счастью, в этот момент суп устал висеть над тлеющим костром и закипел. Оторвавшись от еще полного с утра литра Рояля, мы слегка удивились: теперь там осталось чуть больше половины.

Странно, но после обеда идти стало непривычно легко. Впереди, пошатываясь, тропил Виталик, его сменяла Оля, и скоро авангард вырвался далеко вперед. Тут-то и созрело у меня решение не срезать совсем маршрут, а хотя бы радиально сходить на Иремель. Прикинув по карте направление, стали взбираться на склон.

Иногда попадались заметенные снегом лыжни, которые шли траверсом склона с небольшим набором высоты и почему-то пересекались с нашей лыжней под прямым углом. Тогда мы переходили на такую лыжню, и, когда она уходила совсем в сторону, снова поворачивали лыжи вверх по склону. Последним участникам, которых мы уже давно не видели, такие повороты, видимо, казались подозрительными. На очередном привале нас догнала Ира и сообщила, что в хвосте группы назревает бунт. Оказывается, некоторые участники, не подозревающие об изменении наших планов, приняли внезапное изменение направления за тактическую ошибку командира и отказывались дальше идти.

Оставив Иру разъяснить ситуацию, потропили дальше. По пути мы пересекли обозначенную на карте дорогу, по которой шел буранный след. Дорога, судя по карте, выводила прямо в Тюлюк, но Иремель был совсем рядом, и с твердым намерением завтра побывать на вершине мы пошли наверх.

Скоро лес поредел, и стал виден хребет между горой Жеребчик и Иремелем. Прямо перед нами хребет чернел наверху скалами, а справа от них наверх вел крутой заснеженный подъем. Решили подняться, заночевать наверху, утром сходить радиально на Иремель, а спуститься уже на другую сторону хребта, чтобы придать всему этому мероприятию оттенок спортивности и объявить перелаз через плато перевалом. Подождав всех товарищей, призвали к последнему рывку и двинулись наверх. За длинный переход засерпантинили на плато. Пройдя немного в сторону Жеребчика, в сумерках стали ставить лагерь. Место очень красивое: рядом с шатром – пирамида скал, камни и много снега. Привычно устроили последний в этом походе ночлег и легли спать с надеждой завтра взойти на Иремель, а главное – спуститься в Тюлюк.

 

Десятый и последний день.

 

Утро выдалось еще более мрачное, чем вчера. Понятно, что погода испортилась уже окончательно. В сумерках видны приближающиеся к нам тучи, но пока они выше нас и видимость есть. Значит, можно попытаться взойти на Иремель. Ввиду плохой погоды и малого запаса времени (сегодня надо еще успеть на автобус) на радиальный выход отправляются четверо: Саша, Виталик, Ваня и я. Оставшиеся должны потихоньку собираться, чтобы в момент нашего прихода быстро свернуть лагерь.

До вершины отсюда – 4 километра по горизонтали и 300 метров по вертикали. Прикинув, когда товарищам надо начинать волноваться, встали на лыжи и по вчерашней лыжне пошли в сторону вершины Иремеля. Скоро лыжня свернула направо, а мы потропили по целине. Мы движемся по пологому гребню-плато с плавным набором высоты. Карта и компас пока не нужны: рельеф хорошо читается. Место здесь очень красивое: низкорослый хвойный лес, много снега, то и дело встречаются скальные останцы высотой в несколько метров. В-общем, не сравнить с вчерашними подходами по вырубкам с неприятной порослью.

Петляя между деревьями, поднялись до границы леса. На снегу здесь плотная корка наста, лыжи приходится ставить на канты. Здесь же разбросано несколько скал, незаметных сверху. На спуске можно запросто сорваться с такого трамплина. За этим местом склон стал пологим, а впереди отчетливо виден высокий каменный конус. Судя по карте, это первая из трех ступеней подъема. Снег дальше почти весь сдут, между камнями проглядывает желтая трава. В последний сугроб воткнули лыжи и отправились дальше пешком. Начался подъем на ступень. Склон покрыт крупной осыпью, крутизна градусов тридцать, высота ступени метров восемьдесят.

Наверху нас первым делом слегка пригнуло ветром. Дует почти как на Ямантау. А впереди – ровное плато и очередная, более пологая, ступень подъема. Поднявшись на вторую ступень, увидели почти то же самое – плато и еще один осыпной купол. Это уже вершина Иремеля. На плато обнаружили следы чьих-то лыж, а перед началом подъема – идущий поперек нашего пути буранный след.

Верх купола скрыт облаками, но мы начали очередной подъем по крупной осыпи. Набрав высоту, вошли в облако, а вскоре подъем вывел нас на плато. Это уже вершина, но надо еще найти тур и записку. Видимость метров двадцать, впереди видны два тура. Подошли к ним, но записки ни в одном не обнаружили. Зато дальше увидели еще два тура. В них тоже никаких следов записки. Такое впечатление, что эти четыре тура образуют футбольное поле с воротами. Но мы в футбол играть не собираемся, а при такой видимости блуждать по плато дальше не стоит. Поэтому, ориентируясь на предыдущие ворота, пошли на спуск, предварительно достав компас.

Мы спускались все ниже и ниже с купола, но облако все не кончалось. Наконец, мы вышли на плато, но и здесь видимости нет. Облако, висевшее у самой вершины, теперь спустилось вниз. Придется идти по компасу. Иногда закрадывались сомнения насчет правильности нашего пути. Вспомнились зловещие рассказы о залегающих в местных горах рудах, которые искажают показания компаса… Неожиданно встреченные наши следы вселили уверенность. Следы то пропадают на камнях, то появляются снова.

В конце концов, спуск с оставшихся двух ступеней прошел без неприятных происшествий, мы вышли из некстати заставшего нас облака и увидели оставленные нами лыжи. Помня об опасных скалах, покатились вниз. После приятного спуска оказались в лагере. В итоге на Иремель мы, хоть и не всей группой, но все же поднялись.

Поход завершился еще одним веселым приключением. Порадовавшись успешному восхождению и свернув лагерь, мы приготовились к запланированному вчера спуску на другую сторону Иремельского плато. Повернувшись в сторону спуска, оттолкнулись палками и заскользили вниз, стараясь забирать влево, чтобы выкатиться поближе к Тюлюку. Пологое плато понемногу сменилось крутым каменистым склоном, и вскоре мы один за другим достигли пологой поляны, на которой – о чудо! – была чья-то лыжня.

Тут-то и начались чудеса. Только я приготовился посмотреть в карту и сориентироваться, как увидел, что приближающийся Саша издалека что-то мне пытается сказать, показывая то на склон, с которого мы спустились, то на лыжню. Приблизившись, он высказал предположение, что мы спустились в ту же сторону, с которой вчера поднялись, а чудесным образом найденная лыжня оставлена нами самими. В доказательство он показал на следы нашего вчерашнего привала.

Такой поворот событий просто не укладывался в голове. Побродив вокруг, я и сам узнал нашу вчерашнюю лыжню, уходящую на плато. Но как мы могли спуститься в ту же сторону, с которой поднялись? Видимо, злую шутку с нами сыграло пологое плато. Начав спускаться, мы слишком сильно забрали влево и пересекли второй раз линию водораздела. А обступающий нас густой лес помешал правильно сориентироваться.

Но в итоге наше положение не стало хуже. С этой стороны Иремеля идет буранный след, который мы вчера пересекли, и который, видимо, выводит в Тюлюк. Выкатившись на него, мы стали спускаться. По пути делали короткие привалы, доедая оставшиеся продукты и делясь впечатлениями. Дорога, спустившись с горки, стала постепенно подниматься и, наконец, достигла высшей точки. Это, можно сказать, наш последний перевал – дальше только вниз. Уклон становился все круче и круче, и в долину реки Тюлюк мы прямо-таки вылетели с околосветовой скоростью. Здесь мы встретили людей – какие-то мужики проехали на Буранах по дороге, помахав нам руками. Мы тоже помахали им вслед и пошли по дороге к виднеющимся домам поселка Тюлюк.

Добавлен: 24 янв 2005 19:08 Автор: SG #35295
SG аватар
Мощно!
Даже не ожидал от Ромы такого писательского таланта ;)
Добавлен: 24 янв 2005 19:11 Автор: SG #35296
SG аватар
Да и вообще большинство снаряжа, которое продается, слишком тяжелое
Добавлен: 24 янв 2005 19:16 Автор: SG #35297
SG аватар
Если бы я пошел на пластике, я бы:
1. Сделал бы насечку (как именно, у нас ссылка на статейку публиковалась)
2. Запасся бы мазью
3. Подумал бы о камусе или аналоге (например, народ рекомендовал делать камус из обыкновенного эспандера, который весьма быстро наматывается вокруг лыжи в районе площадки)
Добавлен: 24 янв 2005 22:16 Автор: decadent #35298
decadent аватар
Яркий момент, когда командир во сне разрезает спальник! =) А в целом - неплохо, давно искал такого рода книгу.
Добавлен: 25 янв 2005 12:47 Автор: zaya #35302
zaya аватар
Видишь, Саня, не зря ты это вчера пол дня выкладывал.. ))
Добавлен: 25 янв 2005 19:28 Автор: murometz #35309
murometz аватар